ещё...
Новые специализации героев орков как командиров Красной армии:
Комиссар
Гоблины перестают убегать и переходить на сторону противника, так как у героя появляются свитки приказ "Ни шагу назад" и статья 58 "О измене родине".
Штрафбат
Всем гоблинам перед боем выдается по 200 г спирта. У гоблинов увеличивается количеситво очков ярости и увеличивается атака, однако отступающих гоблимнов расстреливают кентавры.
ППЖ
У героя в армии переодически появляются новые шаманки
Особист
Герой ускоренно перемещается по всем дорогам и проходит посты без ключей. Из армии героя переодически исчезают юниты или разжалуются в гоблинов.
Политрук
Появляется боевой клич "Бей буржуев" - увеличивается урон против академиков и эльфов, клич - "За Родину, за вождя" - увеличивается урон против нежити и демонов.
Индустриализация
Пожертвовав определенное количество войск, можно в городе построить несколько знаний за один ход.
Коллективизация
Герой может раскулачивать любых юнитов в гоблинов и получать за это ресурсы и золото.
История Геройских войн уходит корнями в такую седую древность, что от неё не осталось почти никаких записей. Память народная оказалась крепче бумаг и пергаментов. Немало чудесных рассказов о подвигах славных бойцов можно услышать вечером в таверне за кружкой крепкого эля. Могучие титаны и свирепые драконы, ужасные демоны и благородные паладины – множество подвигов совершили они на полях сражений. Но почему-то почти никогда не услышишь историй о тех, кто делает самую чёрную работу, кто в первых маленьких стычках жизнями своими прокладывает Героям дорогу к славе. О тихих и незаметных бойцах первых уровней. Как они жили и бились раньше, что их заботит сейчас?
И вот я отправился в дальнюю крестьянскую деревушку. Вечером в придорожной таверне я подсел к старому, но ещё крепкому мужичку и, хорошенько угостив его пивом, стал расспрашивать о делах дней минувших. Вот его рассказ, в котором я не изменил ни слова.
Стало быть, господин хороший, рассказать вам про жисть нашу крестьянскую? Так, чево рассказывать-то? Знамо дело, тяжёлая жисть. Когда ж она у простого землероба легкой была…То ливень, то засуха, то мороз, то скотина болеет. А, про войну охота послушать, про то, как мы в войсках Геройских бились? Ну, дык, это ж вовсе иное дело. Это вы, господин хороший, в самую точку попали, потому как в нашей деревне историй про войны да битвы лучше меня никто сказывать не могёт. А все оттого, что, род мой древний и пращуры мои во многих славных сечах бывали. И то верно, что вы к нам, крестьянам, за сказками подалися. Нас ведь таких кто все войны Геройские из конца в конец прошел, почитай что и не осталось. Из наших, человеков стало быть, лучники, мечники да конники. Ну, энти народ спесивый, с норовом, вместо беседы могут ведь и послать, куды черт за серой не лазил. Да и приврать не брезгуют. Ну, фейки с ельфами. Так то нелюдь лесная, поди сыщи их в чащах да буреломах. Ну, ишшо драконы, знамо дело. Да ведь драконы, они такие: на спрос-то вам он, может, чаво и ответит, только слушать евонный ответ у него ж из нутра и придётся, хе-хе! Так что, господин хороший, обскажу я вам все, что от дедов слыхал и прадедов про судьбу нашу Геройскую. С самого начала обскажу.
Сказывали старики, что было то в незапамятные времена, в землях неведомых, что звались не то Четыре Конца, не то Четыре Угла, не то еще как чудно. И было то время великой Королевской Милости. Самое вольготное для нас, крестьян, время было. Жили мы свободно, ничьей руки над собой не ведая. Господа Герои токо-токо начинали в силу входить. Поодиночке бегали, не то, что после, в кажной волости по осьмушке. Прибегёть бывало, да улещать начинаеть, на службу сманивать. А наши-то послушають –послушають, да, коли Герой неказистый, не все ишшо и пойдуть. И платили по королевски. Не токмо десять монет закладных, когда в войско вступаешь, а ишшо кажну неделю золотой жалованья. Во как! Но, правду говоря, и косили нас в боях, как траву. И то сказать, много ль вилами да без доспех навоюешь? Да и трусливы были пращуры наши, многих соратников, и то боялись. За то и не глянулись мы господам Героям. За то и выгоняли они нас, как токо кого посурьёзней найдуть.
Долго так тянулося, незнамо скоко годов. Велением богов-создателей мир поменялся и явилося на свет королевство Енротское. Об ту пору господа Герои как раз в силу вошли, начали себе замки ставить, да города собирать. И нас, крестьян вольных, тоже лыцари человеческие под свою руку взяли, да в городах поселили. Оно, конечно, в городе-то покойней. Лиходей какой мимохожий уж не позарится и обиды не учинит. А токмо и воли прежней не стало. Хошь - не хошь, а а предоставь кажную неделю новобранцев, скоко в законе прописано. Платить, правда, поболе стали, но токмо один раз. А уж про жалованье недельное с тех-то пор и не слыхал боле никто. И опять же оказалися мы во всем королевстве войском самым распоследним по силе. Что в атаке, что в защите, и мёрли с одного тычка. Одно токмо и выручало нас в Геройских глазах: много нас всегда было, а денег больших не стоили. Вот и нанимали нас дыры затыкать, да таких же бедолаг, как сами, на вилы накалывать. Ну ишшо стрелков от ворога защищать, енто уж завсегда.
Немногое время опосля ишшо хужей стало. Пришли в землю Енротскую Герои новые, привели с собой тварей неведомых. Да и старые не отстають, бойцам своим получшения делають. А мы каки были, таки и осталися. Взбрендило токмо хозяевам нашим дать нам серпы заместо вил. Думали, нам серпами сподручней махать, особливо ежели туда, куда надо, хе-хе-хе! Ан не помогло. И то сказать, дотянись-ка дракону до того места, куды серпом махать надобно! Да и заковано там всё крепчей, чем башка у лыцаря.
А новые-то вояки ишшо и в быстроте прибавили. Тут уж совсем господа Герои нас запрезирали. Покрикивать стали, что армию-де стреножим, что супротив сильных бойцов от нас вовсе толку нет. Одна, мол, радость от нас мертвякам, кои из нашего брата навострились шкилетов лепить. Совсем уж за людей не считали. А токмо была и от нас Героям польза.
Помню, рассказывал мой прадед, когда я вовсе мальцом был, про сечу одну. Он в ней сам побывал, вьюношом ишшо. Стоял в их городе Герой один пришлый, из колдунов. И войско при ём было малое из его же города: китауры да гагулии. А из местных мало кого было – все за главным Героем ущли как раз. И тут заметили со стен, что идёт на город чужой Герой, тоже из колдунов. И войско у него почти как у нашего. Наш-то хозяин решил: «Отобьюсь». На стены да на башни понадеялся. А советник-капитан ему и говорить: «Найми, вашество, крестьянов до кучи. Лишняя хворостина костру не помеха». Герой сперва поартачился, а опосля рукой махнул да и нанял. А вражий-то Герой покрепче нашего оказалси, и хучь войско у его такое же было, а билось оно злей. И дошло до тово, что осталися у врага одни гагулии, а у нашего тоже гагулии, токмо поменее, да крестьяне ишшо, десятка два. Вот вцепились друг в дружку гагулии – не оторвать. А крестьяне наши сбоку пристроились: тюк да тюк вражин полегонечку. И осталася у врага одна гагулия, чуть пораненая, и у нашего Героя одна, на последнем уж издыхаиии. Стукнула вражья гагулия нашу – и забила до смерти. А крестьяне тут серпами как махнули – и пришёл вражине скорый конец. Осталися крестьяне на поле ратном одни - победители. А коли б не они, так забрал бы город вражий Герой. И была им за то от хозяина великая хвала и благодарность.
Вскорости повелели Героям боги-создатели отправляться с земли Енротской в землю Ерафскую. Прибыли господа Герои на землю новую, а там всё своё и порядки другие. Принялися тута Герои по-новому всё делить, бойцов друг у дружки сманивать. Нас никто к себе в город брать не хотел. Порешили мы тогда вспомянуть житьё прежнее вольное да совсем от Героев уйти. И ушли. Схоронились по лесам, так что и не сыскать. По первости-то хорошо было, вольготно. А потом проведали господа Герои про житьё наше и наказать решили за дерзость. В города не взяли, побрезговали. А как надобность была, приходили прямо в деревню, по 25 мужиков кажну неделю и забирали. А платить и вовсе перестали. Задарма воюй! А как воевать-то, ежели мы прежние осталися, а в земле Ерафской такие твари водются, что Енротские им и на закусь не пойдуть. Вовсе стали нашего брата все презирать. Токмо и там бывали у нас минуты славные.
Вот дед мой мне говорил. Развелося у них в округе тварей диких да бойцов бесхозных – видимо-невидимо. Всё себе позахапали. Токмо и осталось свободных, что пять крестьянских деревень. Послал король туды Героя одного – порядок, стало быть, навести. Да то ли сердит был на ево, то ли посмеяться хотел, а дал ему войска пять мумиев. Много так-то навоюешь? Делать неча, собрал Герой всех крестьян по деревням, да и пошёл землю чистить. Выгнал, конечно, чуток погодя, когда к ему сурьёзные бойцы на службу проситься начали. Опосля слыхали, великим Героем сделался. Семидесятого, слышь-ка, уровню. Тыщи синих драконов за собою водил, да десятки тыщ волшебных. А началося всё с кого? С нас, простых крестьянов! Во как!
Прошло ишшо годов скока-нито, приключилась беда великая. Начудили чевой-то господа Герои с оружьем своим заколдованным и пошла оттого по всем землям волна огневая. Затопила и землю Енротскую и землю Ерафскую. Народу погибло – страсть, но какие-нито спаслися через ворота колдовские что открыли всем боги-создатели. И крестьяне там были.
Привели те ворота в мир неведомый, называемый Асиот. Стали тама опять Господа Герои обживаться, тех, кто с ними спасся да местных по замкам своим делить. Нас, правда, опять никто в город не взял, да мы уж сами к лыцарям под опеку напросилися. Так-то оно привышней. Токмо вышла нам лыцарская опека боком. Забирать нас в войско стали и вовсе толпами. Правда, платить снова стали закладные честь по чести. А потом что удумали? Налог подушный ввели! Кажный день с кажной крестьянской головушки вынь да положь золотой! Чистое разорение! Уж как мы господ Героев просили нас от той тягости ослобонить. Нет, говорят, наказание вам за то, что ранее от нас бегали.
Чего, господин хороший? Как воевали там? А с войной всё по-хитрому вышло. Ранее-то с какой стороны ни глянь, хужее нас бойцов не было. А в том мире были и те, кто бил слабей нас, и здоровьишком похилее, и ходил медленей. А всё одно, ежели кучно всё собрать, то опять мы самое слабое войско и выходили. Ну рази что научилися мы от бойцов местных сдачи быстро давать. Так что, ежели мы гуртом большим собиралися, то могли успеть кого и зашибить ненароком, даже и сильных вояк. Токмо Герои-то всё одно решили, что толку с нас в боях не будет и стали набирать чисто для оброку денежного. Наймут, да посодют шахту какую стеречь, чтоб под ногами не путались. Героям польза: и за округой от нас пригляд и денежки опять же капают. Ну и нам радость, что головы в боях не кладём. Так и жили.
А нынче велением богов-создателей перебралися мы уже в этот мир, в землю Ашанскую. И теперь вышли в нашей крестьянской жизни перемены великие. Взяли нас господа Герои обратно в лыцарский город. Оброк, правда, не сняли, шибко уж енто дело господам полюбилося. И хоть осталися мы войском по всей земле Ашанской наислабейшим, появилося у нас великое светлое будущее. У Героев ведь теперь заведение какое? Кажному войску, что в городе прописано, полагается получшение, апагред по-учёному. А раз мы таперь городские, так и нам оно положено. И хозяин, коли захочет, переводит нашего брата из крестьян в ополчение. А тогда и оружье посолидней дают, и кормят лучше, а главное – от оброка ослобоняют.
Вот испокон веков другие вояки, кто посильней, потешались промеж себя: как который оплошает, так другие ево кликать зачнут «крестьянин грежаный». Шутили, значит. А посмотрю я таперь, господа весёлые, как ента самая шутка вам в кочан долбанёт! Враз остолбенеете!
Так енто ищщо полдела. Я вам что расскажу, господин хороший: веками всех бойцов из своих родов набирали. Лучники отдельно, мечники, скажем, отдельно. А нынче господа Герои, (которые наши, людские) докумекали, что все существа человечьи одинаково устроены. И ежели на плечах голова, а не жбан для пива, так любому делу обучиться способны. Вот и стали Герои обучать простых мужиков и стрелы пускать, и мечом ворочать и молитвы читать, и на конях в доспехах ездить. Вон соседа мово племяш – в монахи выбился. Могутный да важный стал – подступиться боязно. Глядишь, и до паладинов дослужится. Так что, господин хороший, новое нынче время настало. Самое наше крестьянское время.
Ну, господин хороший, благодарствие вам за угощенье, обращенье ласковое, да за то, что слушали меня, старика. Так всем другим и обскажите про нас, крестьян. Хотя и были мы всегда войско самое слабое, зато всех других бойцов завсегда по нам меряли. А служили мы Героям верой и правдой. И, коли боги дозволят, дальше будем служить.
