Попечители

   Он был молодой и успешный писатель. Его никто не раскручивал, им никто не занимался. Он просто взял и возник со своими романами, которые почти сразу нарекли гениальными. Когда его книги начали расходиться рекордными тиражами по всему свету, он стал печатать стихи. И случилось невероятное – в наше время, в 21-й век, появился модный поэт. Его книги появлялись во всех приличных семьях, его называли вторым… да кем угодно вторым, даже Пушкиным! Поговаривали даже о новом Золотом веке литературы. А он всё писал и писал, его творения становились всё глубже и смелее, и власти уже начинали обращать на него внимание, но не могли ничего поделать, ибо он был знаменит.
   Той осенней ночью тридцатилетнему поэту не спалось. Говорят, что у настоящих писателей особо развито чувство предсказания. Непонятная и необъяснимая тревога подняла его с постели, когда раздался резкий звонок. Закутавшись в тёплый халат, поэт пошёл открывать.
   На пороге неподвижно стоял человек в бесформенном мокром плаще, тёмный капюшон закрывал лицо незнакомца больше чем на половину. Вода каплями стекала по чёрной материи, постепенно образовывая небольшую лужицу на коврике для ног.
   – Боже мой, да Вы весь промокли! У Вас должна была быть серьёзная причина, чтобы добираться сюда в такую погоду.
   – Алексей Константинович, я полагаю? – раздался сухой мужской голос.
   – Вы абсолютно правы. – ответил поэт. – Пожалуйста, проходите, а то, глядя на Вас, мне самому зябко становится.
   Алексей протянул руку, чтобы принять плащ незнакомца, но тот шагнул в квартиру, не обращая внимания на жест писателя.
   – Если позволите, - сказал человек в плаще, - я предпочту не открывать своё лицо.
   – Как Вам угодно. – пожал плечами Алексей, кинув быстрый взгляд на влажную дорожку на ковре. – Присаживайтесь, я сейчас чай поставлю.
   Залив воды в электрический чайник, стоявший на столе рядом с незнакомцем, поэт сел напротив гостя.
   – Это хорошо, что Вы сели. – заметил человек в плаще. – Мою новость так воспринимать безопасней.
   – Я смотрю, у Вас даже есть чувство юмора.
   – Весьма своеобразное. Работа вынуждает.
   – И в чём же заключается Ваша работа?
   – Наносить визиты. И предупреждать. Видите ли, Вы великий человек, Алексей.
   Алексей удивлённо приподнял брови.
   – Я совершенно серьёзно, - продолжал гость. – у Вас есть талант, и Вам предстоит написать величайшие творения в истории человечества.
   – Послушайте, если Вы пришли для того, чтобы… - начал было поэт.
   – Я пришёл, чтобы  сказать, что мы не дадим Вам сделать это.
   Щёлкнул закипевший чайник, повалили пар.
   – Сделать что? – спросил Алексей после недолгого молчания.
   – Как бы так выразиться… сделать открытие. Вы думаете и пишите всё больше. И все ближе приближаетесь к истине…
   – Вам с сахаром? – перебил Алексей, разливая кипяток по чашкам.
   – Нет, спасибо. – гость взял чашку и сделал небольшой глоток.
   – Осторожно, горячий же.
   – Мы отвлекаемся. Если Вы позволите, я продолжу.
   – Пожалуйста, пожалуйста. – Алексей сыпанул себе сахара и начал мешать, периодически постукивая ложкой о стенки чашки.
   – Ну вот. Скоро Вы напишите произведение, в котором будет изложена открытая Вами истина.
   – Истина?
   – О да. Глобальная истина. Истина, которая затронет каждого; истина, которая изменит историю человечества. – ложечка начала ударяться чаще. – До Вас уже были люди, постигнувшие, либо приблизившиеся к этой истине. В России это были Пушкин, Лермонтов…
   –  Да? Интересно, в каких же произведениях?
   –  В неизданных. Им не дали издать и распространить.
   Стук о керамику прекратился.
   – Каким же образом? – рука с ложечкой застыла, а глаза Алексея пристально уставились на скрытое капюшоном лицо.
   – Обратите внимание, как рано уходили из жизни Пушкины, Лермонтовы, тот же Высоцкий, Байрон, например.
   Ослабевшие пальцы разжались.
   – Вы хотите сказать…
   – Кто-то сотрудничал с нами, с кем-то мы работали без согласия.
   – Но… почему?
   – Люди ещё не готовы. И вряд ли когда-нибудь достаточно повзрослеют. Я лично очень сомневаюсь.
   – Но идти на уничтожение…
   – А что делать? Мы уничтожаем единицы, чтобы человечество не уничтожило само себя.
   – Но вы уничтожаете лучших!
   Лицо в капюшоне слегка улыбнулось.
   – А самооценка у Вас высокая. И главное – верная.
   – Но если я не согласен? Если я не собираюсь щадить человечество? 
   – Не все соглашались. Но это не меняло их участи. Просто с кем-то мы обсуждали обстоятельства будущей гибели, а для кого-то это становилось неожиданностью. – гость сделал ещё глоток. - Что в наше время, что раньше – всегда было множество возможностей для организации смерти. Дуэли, болезни… всего и не перечислишь.
   – Но неужели до сих пор вы не пропустили ни одного человека, приблизившегося к этой вашей истине?
   – Во-первых, истина не наша, а общечеловеческая. А во-вторых, конечно её открывали и другие. Но они не были известны.
   – Отчего же вы уверены, что я разгадаю её?
   – А Вы уже где-то рядом, Алексей. Возможно, Вы уже знаете истину. Вам осталось только узнать её.
   С этим словами гость поставил чашку, встал и направился к двери.
   –  Погодите! – вскочил вслед за ним Алексей. – Так что меня ждёт?! Я что, умру завтра?
   – Ну почему же так скоро? – ответил незнакомец, открывая незапертую Алексеем дверь. – У Вас ещё есть время подумать. Мы дадим Вам время, может даже много времени. В пределах разумного, конечно. Я ещё зайду к Вам, Алексей. До свидания. – и человек в плаще быстро зашагал прочь.
   – Кто же вы, чёрт возьми?!
   Незнакомец на секунду остановился.
   – Попечители человечества, скажем так. – с этими словами он оправил капюшон и вскоре растворился в осеннем дожде.
   Алексей закрыл дверь и вернулся к столу, на котором обнаружил совершенно забытый и уже остывший чай. Выпив его одним залпом, он достал тетради и начал писать.   
   Через две недели Алексей погиб в автокатастрофе.
  2005 г.